Grand Game: Последняя битва самураев

"Земля и металл

Жизнь мою оборвали,

А время все там же..."

Конец XIX века. Япония - это одна из тех  стран, что попытались, подобно бамбуку, сопротивляться ветрам западной модернизации, проведя вестернизацию своей культуры, искусства, науки, и, конечно, армии. Однако, также как и в других азиатских странах, голос модернизаторов услышан там не был, потонув в многоголосии традиционалистов, подогреваемых  императором Наполеоном III и королем Эрнстом-Августом II - правителями Французской и Британской империй, которые не желали усиления возможного конкурента и геополитического соперника на Тихом океане - тем более. что попытки модернизации от лица Тэнно поддерживались милитаристским правительством США во главе с президентом Уильямом Шерманом, который вел войну против сил вторжения Великобритании в Новой Англии. Не имея возможности напрямую уничтожить американский контингент в небольшом посольском городке на Сикоку, британские агенты попытались поднять против своих заклятых братьев армию Сегуна Ёсинобу, расквартированную неподалеку....
Рано утром, на рассвете, гарнизон посольского городка получил донесение о приближении самураев, преисполненных самыми благими намерениями - уничтожить резиденцию американцев, и восстановить управление Сегуната в этом краю. Получив донесение, командир гарнизона, полковник Бэзил МакЛазарус тут же телеграфировал в казармы командиру Санта-Анне Кадолезу, выходцу из семьи иммигрантов из ныне французской Мексики, с тем,чтобы он немедленно выдвигал свои силы в поддержку гарнизона, и приступил к вооружению всех мужчин, способных держать ружье, в городке. Силы эти были невелики - наскреблось на один полк - но и то было неплохим подспорьем в борьбе с неприятелем.
Полковник МакЛазарус собственной персоной:

По приказу полковника были оперативно сооружены оборонительные рубежи из каменной изгороди. Принявшись за тяжелый труд, к обеду такие импровизированны валы были уже готовы, а за ними стройными линиями уже ждали, зарядив кто мушкет, кто винтовку американцы, готовые защищать посольский городок. Один из участников тех событий смог даже оставить потомкам фотографию:

Нужно отметить, что МакЛазарус не знал, откуда будет подходить противник - было известно лишь то, что его силы будут разделены на две части, поэтому им было принято решение охранять основными силами направление главной дороги, ведущей в город:

В то время, как чуть позади были выстроен "засадный полк" линйеной пехоты, призванный защищать тылы в случае нападения неприятеля:

Подкрепление к гарнизону выдвинулось с другой от него стороны, возглавляемое Санта-Анной. Оно включало в себя два орудия, полк линейной пехоты, полк верховой пехоты и кавалерийский эскадрон:

Японские силы были разделены на две части, атаковавшие город с двух тылов. Это были армии даймё Ондерацу и дайме Ануро, для которого предстоящее сражение было первым в жизни в княжеском статусе. Под руководством синдзюна Ондерацу были, в основном, самурайские части, в то время, как у даймё Ануро - ополченческие.

На фотографии ниже изображено расположение господина Ондерацу. Одно из японских (а точнее, португальских орудий) уже выбито метким залпом американских морпехов (но об этом - немного позже):

Да, сасумоно самураев яростно трепетали на ветру, каждый из которых как бы еще сильнее увеличивал, зрительно, размер всадника, гордо восседающего на коне.

Общий план сражения с обеих сторон:

Красным обозначены стрелки наступления японцев, синим - американцев.

Когда силы оппонентов поравнялись друг с другом на расстоянии ружейного выстрела, завязался бой.
Как уже было замечено выше, инициатива улыбнулась МакЛазарусу. Метким огнем его американских морпехов был расстрелян расчет японских артиллеристов. Да, интересно все-таки осознавать, что возраст этих пушек был больше, чем возраст государства, против которого их выкатили воевать! Так или иначе, в ответ на шквал свинца даймё Ондерацу  сделал единственный возможный приказ - немедленно атаковать позиции американцев и сокрушить мерзких гайдзинов врукопашную!

На поддержку пеших самураев дайме Ондерацу были выдвинуты самураи конные. Они тут же бросились в атаку на морскую пехоту, как на наиболее опасный американский отряд:

Воодушевившись именем священной Аматэрасу, с боевым кличем "Банзай!", конные самураи одним ударом нанесли массированный урон морским пехотинцам. Завязалась кровавая сеча.
С другого фланга армия даймё Ануро планомерно продвигалась вперед, прижимая к своим укреплениям гарнизонные войска, и не давая им высунуться из-за них:


Ополченцы же, выставленные МакЛазарусом одверглись массированному обстрелу из бамбуковых юми и железных тэппо, ощутив на себе гнев воинов страны Восходящего Солнца. Огонь оказался столь массированным, что заставил гарнизонных ополченцев залечь за своим импровизированным блиндажом:

"Чёрт бы тебя побрал, Джонни!" - неистово орал командир ополченцев по прозвищу "зе Реб" своему подчиненному - какого дьяволу вы залегли за этой оградой?! Неужто устрашились желтомордых чертей?!" Но слова его потонули при очередном стрелковом залпе из японских луков-юми.

"Желтомордые черти", как их величал "зе Реб", и не думали останавливаться, дав успешный залп из своих допотопных тэппо - и в добавок к граду стрел прибавился еще свинцовый вихрь из аркебуз, от которого ополченцы совсем сникли. "Где же подкрепление?!" - такие мысли были у них в тот момент в головах.

Однако ополченцы, хоть и были прижаты, но все же держались на месте; а вот отчаянно сражавшиеся с конными самураями морпехи и вовсе были вынуждены отступить от своей позиции:

- Залп из пушек! Суссуре!  - ревел даймё Ондерацу, уже видевший перед собой поле, усеянное трупами ненавистных ему гайдзинов

- Господин, у нас осталась лишь одна пушка... - промолвил его адъютант.

- Тогда залп из оставшейся пушки! Суссуре! - вновь заревел даймё Ондерацу.

- Но господин, мы не можем вести ни по кому прицельный огонь из этой позиции - еще тише промолвил адъютант.

Дайме Ондерацу побагровел.. Голова его стала трястись, а рога на его шлеме заходили ходуном:

- Позор вам, позор, что вы не смогли поставить пушку на ту позицию, чтобыпократь гайдзинов! Если бы такие пушкари были у Нобунаги при осаде Осаки, то что было бы сейчас с Сёгунатом, с Японией, со всем народом Ямато?! Позор вам, позор! - и с этими словами господин Ондерацо удалился в свою ставку, успокаивать нервы зеленым чаем и  гейшами.

Господин же Ануро продолжал решительный натиск на позиции американцев - особенно досталось "засадному полку" - ливень стрел обрушивался на них ежеминутно. Не имея возможности вести эффективный огонь, американцы оказались прижаты к своей каменной изгороди:

На подмогу своим самурайским собратьям с веселым улюлюканьем, из-за леска, выбежала толпа крестьян,  вооруженная кто-чем. Крестьянам казалось, что своими строениями и дорогами пришельцы нарушают божественную гармонию страны Ямато, что вызывает неурожаи и стихийные бедствия, а потому с присутствием иноземцев на японской земле нужно было покончить.

- Плохо дело, Рэб - повернувшись к командиру вымолвил Джонни - смотри какие у них здоровые копья!
- Молчать Джон! - рявкнул на него Рэб - ты же из отважных Тэннесей, оттуда, откуда родом вице-чертов-президент Натан Форрест! - и уже, обращаясь к своему полку он прорычал - В бой парни! Покажем этим макакам, как воюют настоящие мужчины! - впрочем, последние слова командира потонули в японском наступательном кличе "Банзай"!

В следующее мгновение самураи уже могучей волной рухнули на позиции ополченцев. Нагината нашла штык, катана - приклад. Завязался неравный спор.

В тоже самое время к морпехам, уже отступившим к реке, очевидно, считая, что их родная стихия их спасет, прискакал сам полковник МакЛазарус вместе со знаменосцем, который задыхаясь, тащил с собой гордый звездно-полосатый флаг. Встретив отступавших, полковник гневно взглянул на них и воскликнул: 

- Американцы! Это - наше священное знамя - и он указал на американский флаг знаменосца - за него сражались и погибали наши отцы и наши деды! Неужели, здесь, на другом краю мы дадим себе бежать от дикарей, вооруженных бамбуковыми копьями и поклоняющихся богохульным идолам?!

Соладты, переглянувшись хором закричали - Сэр, нет сэр!

- Тогда, - продолжил МакЛазарус - немедленно соберитесь, черт бы вас всех побрал! От чертогов Монтесумы и до пляжей Триполи - это всё мы!

- Так точно, сэр! - радостно подхватили морские пехотинцы.

Однако долгого времени на сбор не было - кавалерия, отогнавшая пехоту. уже вновь мчалась на неё во весь опор. Тогда полковник, подвергнув себя опасности, возглавив отряд в такой момент скомандовал морпехам построиться в каре для отражения неприятельского натиска, что американцы успещно и выполнили, встретив ощетинившимся штыками ежом самурайскую конницу.

Тем временем, кровавый бой, завязавшийся между ополчением городка и самураями, завершился. Пускай штык  и мог проткнуть одного самурая - на каждого такого приходилось не менее десятка солдат гарнизона. Видя. как беспомощно падают его люди, командир "зе Рэб",  развернувшись к Джонни, измученно выдавил:

- Только похорони меня на Южной земле... - после чего, приблизившийся к Рэбу самурай одним ударом катаны отсек ему голову. Джонни хотел было что-то ответить Рэбу- возможно, поклясться исполнить это обещание, однако этого мы уже никогда не узнаем, поскольку в следующее мгновение яри другого японца проткнуло ему живот и Джонни упал навзничь рядом со своим командиром.

Ситуация ухудшалась с каждым мгновением для гарнизона - ополченцы были рассеяны, каре держалось, но было решительно не ясно, как долго оно еще сможет выдерживать натиск самурайской конницы, а "засадный" полк линейной пехоты был прижат стрельбой японских лучников, метко бивших бледнолицых. Неужели это конец?
Возможно, так бы оно и было, но...
Но вдруг - и этого и вправду никто не ждал, - с другого конца поля, на выручку к гарнизону пришла кавалерия из-за холмов! С дружным гиканьем она врезалась во фланг аркебузиров, и, пройдя словно нож сквозь масло, в мгновенье ока смела его:

Не успев перебить стрелков с тэппо, кавалерия сразу двинулась во фланг неудачно подставившую мягкое подбрюшье своего строя разъяренную толпу японских крестьян:

Крестьяне сопротивлялись недолго, и, как и вооруженные тэппо стрелки, были отогнаны кавалерией - правда, не будучи окончательно сломленными, они оказались прямо на мушке у "засадников"!

Которые тутже ответили на такое движение толпы японцев массированным залпом. Результат оказался предсказуемым  шквал выстрелов из "Мартини" не оставил и следа от крестьянской толпы.
"Этот пример безграничной тактической смекалки войдет в анналы учебников в академиях вроде Вест-Пойнта!" - так после боя высказался командир полка о произошедшем на его глазах.

После этого расстрела... то есть, великой тактической смекалки, лучники и деревянная гаубица пытались добить дезорганизованный, но не дрогнувший отряд плинейной пехоты, но безуспешно - он оказался, как это любят говорить гайдзины "Die Hard" и не был намерен уступать ни фута земли посольского городка превосходящим силам противника.!

Даймё Ануро, впрочем, был хладнокровен, и - что важнее - в отличии от даймё Ондерацу, принимавшим чайные церемонии и изучавшим строение гайдзинской диковинке под названием "тереграфу" прямо во время боя, был сосредоточен на битве. Необходимо было во чтобы то ни стало перехватить инициативу у бледнолицых гайдзинов, взяв город, и удержав его до наступления темноты. Единственный свободный отряд, не связанный боем, которым все еще распоряжался даймё Ануро - самураи с юми - был отправлен на выполнение этой задачи:


Впрочем, маневр хоть и был продуман правильно, как бы не были быстры японские ноги, коня они все равно не обгонят, что и продемонстрировали американские кавалеристы, напав на свою третью жертву - лучников с юми, рвавшихся в город, дабы занять заветный центр города - "Койнз-плазу", дабы обеспечить себе победу в сражении:

В тоже время, удача начала отворачиваться от японского командующего - кавалерия самураев, несмотря на свой яростный натиск, так и не смогла разбить пехотное каре и была вынуждена отступить в подавленном состоянии, а пешие самураи, не расслышав приказом даймё Ондерацу, продолжили стоять защитного вала, полного трупами ополченцев.

"Огородец мой

хорош! Но где-то идет

хорошая битва..."

Что же в это время было со стороны подкрепления для гарнизонных сил? Нужно сказать, все американские силы серьезно увязли в местечковой перестрелке с японскими реформированными мушкетерами, - кроме, естественно, кавалерии; пушки же не наносили серьезного урона, кроме того, линии видимости у многих из них были серьезно перекрыты лесочками да домами, что также снижало доступность выбора целей для них. Но конница, распевавшая на все поле боя "Йеллоу розез оф Тексес", конечно, не могла не радовать полковника Кадолеза:

- Да. вперед-вперед, бравые янки-дудл!  - радостно кричал с небольшим испанским акцентом, смотря в подзорную трубу, полковник Кадолез, как вдруг его глаза охватил клуб дыма из которых на него злобно смотрели два глаза. Через мгновение полковник, схватившись за горло, упал с коня. Не успели его интенданты отреагировать на это нежданное происшествие, как тоже попадали с коней - кто пронзенный дротиком в сердце, кто - сраженный метким сюрикеном в шею. В страхе оставшиеся штабисты стали разбегаться кто куда - но и их настигал жестокий рок. Кто-то пытался отстреливаться от воинов в тени, - но куда там! Это были настоящие профессионалы своего дела - синоби, подосланные даймё Ондерацу для того, чтобы расправиться с ненавистным американским подкреплением:

"Силуэты среди теней

Отблеск стали

В тишине завершается жизнь"

Реформированная же пехота, бывшая в распоряжении господина Ондерацу, хоть и не наносила сколько-нибудь серьезный урон американским силам, выполняла даже более важную тактическую функцию  - а именно, стягивала на себя внимание сил подкрепления, и принимала на себя удары как артиллерийский залпов из 8-фунтовых "Наполеонов", так и свинцовый град из карабинов "Генри" и винтовок "Мартини-Пибоди", с по истине самурайской стойкостью презрения к смерти держа позицию. Для того, чтобы прекратить это безобразие принявший после смерти Санта-Анны Кадолеза командир подкрепления отправил против реформированных сил даймё американскую верховую пехоту.

Тем временем, полковник МакЛазарус, отбившись от неприятельской кавалерии оперативно повел за собой свой, уже полюбившийся ему, полк морской пехоты, проведя его по узким улочкам городка и встав каре на главной площади городка "Коинз-Плаза":

Конечно, противник не спал - и самураи, наконец очнувшись от рассматривания прекрасных закатных далей ринулись в бой, надеясь порубить наглецов-кавалеристов. но, видно, Аматэрасу отвернулась от воинов сёгуна, а потому, несмотря на атаку во фланг, истребить кавалерию японцам не удалось. А ведь эта атака вполне могла спасти японских лучников, а они,в свою очередь, могли бы, при удаче на кубах, ликвидировать американских морпехов и вырвать победу из лап заокеанских интервентов....

Тем временем, японские реформированные пехотинцы перестроились в каре - ну или, скорее, его ипмпровизацию, дабы дать сдачи приближающимся на них силам американцев. Последние, будучи удивленные такому мастерству, и явно этого не ожидая, предпочли спешиться, нежели рисковать быть разбитыми каре:

Спешившись же, американцы вынули свой карабины "Генри" и принялись расстреливать японское каре вблизи, не вступая в опасную для "верховиков" рукопашную.

Таким образом, японская пехота попала в ловушку - с одной стороны, она не могла не встать в каре, так как вероятность того, что она выстоит в линейном строю перед атакой кавалерии была низкой; в тоже время, вставая в каре, она была уже уязвима перед драгунским огнем спешенной пехоты из карабинов.

Увы для японцев, мушкеты явно проигрывали в скорострельности и силе выстрела, да и потрепан был отряд стрелков выстрелами из винтовок и пушек изрядно. Судьба его была решена уже после пары американских залпов- как бы не была сильна самурайская выдержка. свинцовую пулю она остановить не в силах...

Силы модерна одержали верх над силами традиции, но удача была переменчива, и улыбалась поочередно обеим сторонам. И только статуя Будды все также беспристрастно и безучастно осматривала своими бронзовыми глазами поле сражения, усыпанное сотнями трупов с обоих сторон...

Поле боя на конец сражения:

"Плоть пронзает холодная сталь

Мгновение ясности

Смерть - еще не конец"

Что хотелось бы сказать по итогу?  Игра заняла около трех часов. может, слегка меньше, и длилась четыре хода.Несмотря на то, что удача сопутствовала то одной то другой стороне поочередно, решающий момент пришелся на самый конец сражения. Если бы японские самураи порубили кавалерию, то лучники с юми были бы свободны от кавалерийской атаки и могли открыть огонь с ближнего расстояния по измотанным американским морпехам. что, при должной удаче на кубах, могло полностью разогнать отряд, и тогда городок остался бы за японцами, что можно было бы засчитать за победу именно этой стороны противостояния. Кроме того, самурайские силы очень активно наступали в первой половине боя, не давая реализовать американцам преимущество в дальности стрельбы - впрочем и благодаря предварительной расстановке тоже; к тому же, подкрепление, по началу, очень сильно отвлекалось на единственный пехотный отряд японцев, оставшийся так сказать, в прикрытии, и только лихой кавалерийский наскок изменил ситуацию. Впрочем, японцы ведь не воюют чтобы победить- они воюют так. чтобы погибнуть с честью, что японские главнокомандующие прекрасно и продемонстрировали! Играли мы вновь без правила "разгроменных бригад", - просто не до него было. 

По поводу "метагейма" тоже хотелось бы сказать несколько слов - во-первых, поблагодарить всех тех, кто пришел поиграть - спасибо Василию, Андрею, Анне и Анне (да это разные люди. и да, число девушек-полководцев у нас только растет! От какой европейской организации я могу получить грант на достижение тотального равенства в варгеймах?!). Во-вторых - все, кроме Анны (ака полковник Санта-Анна Кодолез) и Андрея (ака господин Ондерацу) в варгейм играли в первый раз; но Андрей никогда не играл в "Порох", а Анна играла в него второй раз. Я же был ведущим - и это всегда немного запарно - но такова уж доля игрового ментата, который и  правила рассказывает, и ведет учет выкинутых кубов и их результат подсчитывает! С другой стороны-  ты всегда находишься как-бы одновременно и внутри игры, и, в тоже время, вне её - и это очень интересный опыт.

Ну и закончить хотелось бы песней, которую я услышал уже после игры, но которая у меня теперь с ней неразрывно ассоциируется - это песня "Суперзвузковой самурай" от ВИА "Победоносные"!  Нельзя сказать, что она прям в тему игры, но что-то в ней есть такое теллурическо-сумеречное, связывающее с тем, что происходило на столе...